После родов муж привёл старшую дочь познакомиться с младшим братиком, и когда она впервые увидела младенца, сказала фразу, от которой мы с мужем были в полном шоке
Когда я узнала, что у нас родится сын, первой мыслью было, что это огромная радость. Но почти сразу я вспомнила о дочке, которой едва исполнилось полтора годика.
Я прекрасно знала: старшие дети часто ревнуют младших, и иногда это оставляет след на их маленькой, уязвимой психике. Мне было страшно. Я боялась, что она почувствует себя ненужной, забытой, заменённой.
Поэтому каждый день я разговаривала с ней — гладила её по волосам и рассказывала, что у мамы в животике растёт братик, которого она должна будет любить, защищать. Казалось, она понимала. Или делала вид, что понимает.
Кто знает, что происходит в голове у ребёнка в полтора года. Но после родов случилось кое-что настолько неожиданное, что я не забуду этот момент никогда.
Я лежала в палате с младенцем на руках, когда муж пришёл вместе с дочкой, чтобы познакомить её с братом. Моя малышка остановилась у кровати и долго, очень долго смотрела на свёрток в голубом пледе.
То ли что-то обдумывала, то ли подбирала слова, то ли просто пыталась понять, почему это маленькое морщинистое существо заняло место на руках её мамы.
Она то поднимала на меня глаза, то снова изучала брата, морщила носик, надувала щёчки, хмурила брови… и вдруг сказала то, от чего мы с мужем были в полном шоке. Продолжение в первом комментарии Мамочки, а как все это было у ваших детях?
— Мама… зачем ты это сделала? Я думала, ты родишь мне большого братика. А он маленький! Мои куклы больше него. Верни его. Я хочу большого. Как папа.
Муж побледнел, потом покраснел, потом отвернулся и закашлялся, пытаясь скрыть смех. Я кусала губы, чтобы не расхохотаться. Медсестра вообще ушла в угол и уткнулась лицом в стену — иначе бы просто легла на пол от смеха.
Но спустя пару минут дочка, всё ещё делая вид, что она очень серьёзная взрослая женщина, тихонько подошла ближе. Осторожно дотронулась до пледа одним пальчиком, посмотрела на брата и почти шёпотом сказала:
— Ну… ладно. Он может пожить с нами… немножко. А потом ты принесёшь мне большого. Хорошего. А этого я сломаю.
И уже через час она не подпускала к нему никого — даже мужа. Потому что, как она сказала:
— Это мой маленький. Я его сама вырасту. Чтобы стал большим.